Загрузка ...
Маша Слоним, журналист, постоянный автор ZIMA:
Включение телеканала «Дождь» в реестр иностранных агентов не так уж удивительно, поскольку в последнее время в этом списке оказалось более тридцати (точнее, 43 на данный момент. — ZIMA) независимых изданий и журналистов, неподконтрольных государству. Тем не менее, это переход на новый уровень. Все СМИ, признававшиеся иностранными агентами до сих пор, были зарегистрированы за границей. Решение по «Дождю» стало первым случаем включения в список «иностранных СМИ – иноагентов» российского медиа с российским юридическим лицом, у которого нет иностранных юрлиц. Конечно, это решение политическое, это продолжение зачистки перед парламентскими выборами.
Надеюсь, что телеканалу удастся оспорить это решение — если не в российском суде, то в ЕСПЧ, поскольку тут очевидное нарушение закона. А пока что каналу будет очень трудно работать.
Андрей Мовчан, финансист, постоянный автор ZIMA:
Признание иноагентом в России фактически стигматизирует СМИ, пугая рекламодателей и тем существенно сокращает бюджет, затрудняя работу СМИ. В то же время штамп «иноагент», который СМИ обязано ставить на все свои материалы, должен вызывать у массовой аудитории снижение доверия к СМИ — это стандартный эффект стигматизация, вне зависимости от того, разделяет ли респондент общую позицию СМИ или нет. Так что решаемая <российской властью> задача — сократить потенциальные возможности «Дождя» по влиянию на российскую аудиторию.
Отдельный вопрос — насколько такая задача «насущна» для российской власти. Сегодня часто выражается мнение, что атака на СМИ и оппозицию свидетельствует о неуверенности власти в своих силах в преддверие выборов. Мне кажется, что в пользу такой теории нет никаких подтверждающих данных. Скорее, такая расправа с оппозицией и откровенное унижение независимых СМИ свидетельствуют о служебном рвении стоящих на страже силовиков, стремящихся продемонстрировать свою активность и заслужить поощрение, на фоне ощущения полной вседозволенности и безнаказанности власти, чувствующей поддержку большинства населения, и незначимости оппозиционных сил.
Вера Кричевская, режиссер, продюсер, сооснователь «Дождя», автор фильма «F@ck this job» о телеканале:
Статус иноагента «Дождь» получил за свою профессиональную деятельность, за освещение событий, которые происходят здесь и сейчас. В июне «Дождь» выкинули из кремлевского пула, пресс-секретарь президента Путина Дмитрий Песков очень четко и даже честно ответил на вопрос «за что?». Он сказал: за освещение акций протеста Алексея Навального. Уже в тот момент стало понятно, что впереди, как минимум, статус иноагента.
«Дождь» в отличие от многих организаций, которые получили этот статус в России в последнее время, не имеет никакого финансирования из-за границы, не получает гранты, не сотрудничает с европейскими или американскими институтами и организациями, находится в России, ведет вещание в своей стране на русском языке, принадлежит российским гражданам. Бухгалтерия «Дождя» открыта и прозрачна. Российские государственные СМИ привели примеры нескольких грантов, которые, как им кажется, принесли иностранные деньги на «Дождь». Юристы «Дождя» детально объяснят, но я объясню в общих чертах: речь идет о каких-то совместных проектах со сторонними организациями, в том числе — государственными, которые, в свою очередь, использовали свои гранты для осуществления совместных с «Дождем» проектов. Сумма этих грантов ничтожна в рамках оборота «Дождя». Удастся ли доказать в суде свою правоту? Вряд ли. Надо ли это делать? Однозначно надо.
Меня во всем этом волнует и восторгает дух сотрудников «Дождя», сплоченность нынешних и бывших сотрудников, подписчиков — все как будто воспряли. «Дождь» — сотрудники и подписчики — уникальный коллектив с самым широким в России опытом работы в рамках «войны» с государством. И любое сопротивление среды мгновенно мобилизует, возникает невероятное глубокое понимание, зачем ты делаешь свою работу и зачем покупаешь подписку. Это уже на уровне инстинкта.
Читайте также: Юрий Кацман – о признании независимого телеканала иностранным агентом на своей родине.
