Загрузка ...
Ксюша – моя племянница, дочь моей двоюродной сестры, которую назвали в мою честь. Родители Ксюши погибли давно, поэтому ее вырастила бабушка при поддержке нашей семьи. Сейчас племяннице 20 лет, она живет и учится в Киеве, а ее брату 22.
Накануне, когда ситуация в Украине начала обостряться, мы решили сделать Ксюше гостевую визу – заплатили, подали документы. Правда, получить их не успели. Утром 24-го февраля племянница проснулась от бомбежки. Она была очень напугана, и вскоре друзья забрали ее в родной город Черкассы – там же родилась я, там же родилась и выросла моя мама.
Ксюше было так страшно, что она еще долго не хотела покидать дом.
Украина, поезд, встреча
После акции протеста на Трафальгарской площади, я увидела сообщение в одном из лондонских чатов. Его участница спрашивала, не собирается ли кто-то в ближайшее время выезжать из Черкасс – оказалось, что ее мама тоже находилась в Украине. Тогда мы стали вместе уговаривать родственников приехать и, в итоге, у нас получилось, – мартовским утром они встретились на вокзале города Смела.
Уже потом Ксюша рассказала, что объявлений о поездах на вокзале не было. В ожидании им пришлось провести на перроне около пяти часов, а после – бежать через рельсы к локомотиву, который прибыл на другую платформу. Двери открылись только в трех вагонах, но людей внутри и так было много – часть беженцев ехала в проходе. Поскольку племянница забралась чуть ли не последней, ей пришлось остаться в холодном тамбуре.
В районе Белой Церкви поезд попал под обстрел. Пассажирам сказали выключить телефоны, в вагонах погасили свет. Всех попросили лечь на пол, но сделать это было невозможно. Пригнувшись они ехали еще два часа.
Пока Ксюша находилась в дороге, я вылетела в польский город Жешув. Планировать поездку мне помогала Карина – та самая участница лондонского чата, чья мама вместе с Ксюшей ехала в Польшу. Логистика оказалась непростой: машин в аренду практически не было, а отель мы нашли аж в Кросно – в полутора часах езды от Жешува и в 2-х часах от границы. Забирать автомобиль ночью у незнакомцев и ехать одной до границы было страшно, но другого выбора не оставалось.
В районе Белой Церкви поезд попал под обстрел. Пассажирам сказали выключить телефоны, в вагонах погасили свет.
Я не знала, дождется ли меня машина, потому что самолет задержали на два часа. К счастью, в аэропорту я познакомилась с двумя людьми – Владом, который предложил переночевать у него, если машины не будет, и Натальей, которая ехала во Львов забирать дочь. Она же согласилась составить мне компанию до границы. Машина в аэропорту нас все-таки дождалась. Всю дорогу Наталья говорила на красивом украинском языке – она почти не знала русский. Я же, наоборот, хоть и родилась в Украине. Но это нам не помешало.
К двум часа ночи мы были на польско-украинской границе. В это же время Ксюша приближалась к ней на автобусе с другой стороны. Вместо ожидаемых трех часов путь занял у нее все четырнадцать. Автобус прибыл к границе только в 10 утра, но водитель повез людей прямиком в Перемышль (Пшемысль). Там мы и встретились.
Виза и возвращение в Лондон
Приехав в отель, мы сразу начали заполнять анкеты на британскую визу.
Схему Ukraine Family Scheme, по которой мы решили оформлять документы, запустили 4 марта. Оператор на горячей линии мне сообщил, что для получения визы нам нужно подтвердить родство. Тогда мы составили фотоколлаж и объяснили, что моя мама и Ксюшина уже покойная бабушка – это родные сестры. Приложили фотографии из детства, пояснили, что она сирота. Кстати, все переводы документов мы делали сами.
На следующий день, в понедельник 7-го марта, мы проснулись в 5 утра, чтобы занять место в живой очереди на сдачу биометрии в визовом центре Жешува, поскольку ближайшую запись предлагали лишь на 15 марта. В очереди мы оказались пятидесятыми. Каким-то чудом нам все-таки удалось сдать биометрию в тот же день – из центра мы вышли в 10 вечера. Потом живую очередь закрыли.
Ответ мы ждали положенные 72 часа. Ничего не пришло ни через три, ни через четыре дня. Система отслеживания на сайте даже не отображала сдачу биометрии. В четверг я начала переживать, потому что машина и комната были забронированы до субботы, и позвонила Владу, с которым познакомилась в аэропорту. Он поделился со мной (по секрету) номером консула – они встретились накануне, когда Влад оформлял визу для родителей в Варшаве. Страшно извиняясь, я написала консулу напрямую, а он попросил прислать номер заявки, проверил и ответил, что виза утверждена и должна быть готова к субботе.
Сейчас мне кажется, что за эту неделю мы прожили целую отдельную жизнь. С людьми, которых я встретила на пути, мы продолжаем переписываться и повторять, что нам обязательно нужно встретиться, когда все закончится.
Утром в субботу мы выехали в Варшаву – это пять часов езды от Кросно, в том числе, по змеиным карпатским дорогам. В визовом центре мы прождали еще четыре часа, прежде чем нам вынесли наши паспорта. Мы тут же купили билеты в Лондон, вернули машину и улетели.
Сейчас мне кажется, что за эту неделю мы прожили целую отдельную жизнь. С людьми, которых я встретила на пути, мы продолжаем переписываться и повторять, что нам обязательно нужно встретиться, когда все закончится. А Карину, с которой мы были полторы недели были на связи, я впервые увидела только в аэропорту.
Кстати, Наталья, которую я подвезла до границы, возвращалась с дочкой через Чехию. Она сказала, что там было гораздо спокойнее и меньше людей. Мы же пошли самым сложным путем. Надо отдать должное полякам: они сильно помогают и работают буквально с утра до ночи. Но далеко не все люди это понимают и ценят.
Фото на обложке: Mateusz Slodkowski / SOPA Images/Sipa USA/ Legion-media