Загрузка ...
Продолжение. Предыдущие эпизоды: часть I, часть II, часть III, часть IV, часть V, часть VI
Часть VII. Битва за Англию
Британия была главным организатором пост-Версальского мира, который так унизил Германию. И она же в тридцатые была самым энергичным сторонником умиротворения немецкого диктатора.
Одна половина истеблишмента настаивала на политической терапии — надо, мол, мягко влиять на Гитлера, чтобы вернуть его в семью европейских народов. Примерно так же вынуждены действовать английские констебли в детективных сериалах BBC, стоя напротив вооруженного преступника. Констеблям не полагается оружия, они должны добиваться раскаяния и сдачи убийц исключительно с помощью риторических приемов или рукопашного боя.
(Это напоминает подход генерала Макашова во время штурма Останкино в 1993-м. Эдуард Лимонов требовал у Макашова оружие, чтобы идти на штурм. Макашов на это ухмыльнулся и сказал: «Ты же русский писатель, Эдик. Зачем тебе автомат? Рази жида словом!»)
Другая половина истеблишмента видела в Гитлере надежду на обновление Европы и призывала даже не к замирению, а к объединению усилий, чтобы встряхнуть Старый Свет. Империи, которая в 1029-е начала буксовать, требовалась новая энергия, чтобы взбодриться. Патчи на глаза тут уже не помогали. Требовалось найти средства поэффективней.
Эта часть истеблишмента была готова подписать с Рейхом договор вроде того, что подписали Молотов и Риббентроп. И не сделала этого, по мнению многих историков, просто потому, что не успела. Гитлер сначала вторгся в Чехословакию, а потом вместе со Сталиным — в Польшу. Надежды использовать Вермахт для борьбы с большевизмом рухнули, и Британия, союзник Польши, без особого удовольствия вступила в войну.
***
Первые месяцы этой кампании получили позже никнейм «Странная война».
Британцы высадили во Франции колоссальный воинский десант, практически все имевшиеся в тот момент в метрополии военные силы, но, объединившись с французскими союзниками, не предпринимали ровным счетом никаких шагов. Как во время Первой мировой, когда многотысячные армии месяцами гнили в окопах друг напротив друг друга, как будто пытаясь определить, у кого сильнее иммунитет на грязную воду, холод и вшей.
Закончилось это бездействие тем, что весь британский десант оказался на пляже французского города Дюнкерк, совершенно беззащитным перед немецкой авиацией, в полной изоляции. И если бы не энергичность Черчилля, ставшего к тому времени премьер-министром вместо оппортуниста Чемберлена, и героизм владельцев лодок и катеров из Дувра, главными специалистами по роли Британии во Второй мировой войне были бы рыбы-солнечники, которые единственные могли бы хоть что-то рассказать о великом воинстве, сброшенном во Французский Канал.
Справедливости ради, еще одним спасителем британской армии стал Адольф Гитлер, который по до сих пор неясной причине не отдал приказа на ее уничтожение.
Есть теория, что он был англофилом и хотел, чтобы Британия сдалась сама, без лишней крови. После чего он планировал поставить во главе страны отрекшегося от британского престола Эдуарда VIII, с которым был в дружеских отношениях. Это теорию подтверждает тот факт, что сразу с началом военных действий Эдуард VIII был отправлен под усиленной охраной работать губернатором Багамских островов. И от Цезаря далеко, и от вьюги.
***
Немецкий блицкриг 1939-го и 1940-го перекроил не только европейскую карту, но и расстановку сил в британских силовых ведомствах.
SIS потеряла практически всю свою агентурную сеть в Европе. Агенты либо просто сдавались на милость победителю и рассказывали все, что знали, либо уходили в такую глубокую спячку, откуда их в условиях тогдашней системы коммуникаций было не достать.
Черчилль был всерьез озабочен расформированием службы разведки и передачей ее полномочий военным. Скорее всего, так бы и случилось, — если бы не Алан Тьюринг.
Выпускник Кембриджа и, как теперь считается, один из отцов компьютера и искусственного интеллекта, взломал в правительственной школе шифров Блетчли-Парк код главного немецкого коммуникационного ноу-хау «Энигмы», который, по общему мнению, не поддавался дешифровке. Так с июня 1940 года британское правительство получило доступ к самой секретной немецкой информации.
Этот хак был британской тайной номер один до конца войны. Есть мнение, что Черчилль позволил случиться варварской бомбардировке Ковентри, который немецкая авиация практически стерла с лица земли, только чтобы немцы не поняли, что Британия имеет доступ к коду «Энигмы».
Он редко и неохотно делился данными из Блетчли-парка со Сталиным, но того это не смущало. Благодаря Киму Филби Сталин имел практически равный с Черчиллем доступ к расшифровкам Тьюринга. В передаче информации уже спустя сорок лет после войны премьер-министр Маргарет Тэтчер, со слов перебежчика из КГБ Гордиевского, обвинила однокашника Филби Кернкросса, который вместе с Тьюрингом работал над расшифровкой кода. И именно его теперь считают пятым членом Кембриджской пятерки.
Но Тьюринг тоже учился в Кембридже — и в одно время с Филби. Был геем, то есть иным в социальной системе того времени. Так что, он тоже вполне под подозрением. Как гея его осудили на химическую кастрацию в начале пятидесятых. И он покончил с собой, приняв смертельную дозу цианида, как Йозеф и Магда Геббельсы.
Елизавета II помиловала его только в 2013-м. Тогда же британский премьер написал письмо с извинениями за государственную гомофобию. Оно висит под стеклом в музее Блетчли-парка рядом с музейным кафе, и пока стоишь и читаешь довольно формальные извинительные обороты Гордона Брауна, вдыхаешь ароматы горячего шоколада. За который можно теперь расплатиться, попросив сдачи с 50-фунтовой банкноты с портретом Алана Тьюринга.
***
Первым делом, которым занялся Ким Филби на новой работе, было строительство школы подрывной деятельности. После краха сети британских осведомителей в Европе это казалось важным стратегическим направлением. Предполагалось, что в школу будут набирать граждан захваченных немцами государств, выпускники будут разъезжаться по домам, пускать под откос поезда и всячески дестабилизировать прочую инфраструктуру.
Идея создания школы принадлежала участнику Кембриджской пятерки Гаю Берджесу, и он взялся за это с тем же энтузиазмом, с каким Том Сойер освобождал Джима. И примерно с такими же методами.
Для начала он сумел убедить в необходимости этой школы высшее начальство, которое страшно сопротивлялось тому, чтобы непонятные головорезы шныряли по Европе с британской лицензией на убийство. Однако Берджес сумел найти необходимые аргументы, и вскоре для школы было куплено здание в Хартварде, недалеко от Лондона.
Первое, чем озаботились новоиспеченные кураторы подрывной деятельности, стали вопросы конспирации. Берджес придумал всем сотрудникам и ученикам клички, некоторые из которых были настолько неприличными, что Филби даже отказался воспроизводить их в своей книге воспоминаний.
В школу набрали 25 человек. В основном норвежцев и испанцев. Поскольку представления наставников о подрывной деятельности практически ограничивались придумыванием неприличных кличек, учеба шла вяло. Филби пишет, что испанцы, говорили ему:
Мы после уроков увеличиваем длину бекфердова шнура, о которой нам говорили учителя, вдвое. Только благодаря этому мы еще живы.
Берджес начинал выпивать с полудня, и к обеду им овладевала лихорадочная жажда деятельности. Однажды местный фермер сообщил, что, кажется, видел немецких парашютистов, высадившихся в лесу. Берджес приказал испанцам и норвежцам надеть военную форму и залечь у окон с пулеметами в ожидании атаки, а сам позвонил в Лондон с сообщением о десанте. На вопрос из Лондона, сколько высадилось парашютистов, он ответил: «От восьмидесяти до нуля».
Норвежцы с испанцами в полном боекомплекте пролежали у окон восемь часов, но нападения немецких штурмовиков не случилось. Позже выяснилось, что действительно был один парашют, к которому была прикреплена мина. Но парашют застрял в ветвях дерева, и мина не взорвалась.
Филби надеялся, что из Лондона поступят какие-то директивы, позволяющие превратить хаотические существование школы в нечто разумное. Но директив так и не поступило. Наоборот, пришел приказ о расформировании школы.
Учеников отправили по домам. Одного из них, норвежца, поймали буквально через несколько лет при попытке передать что-то по радио, и расстреляли. А еще одного — бельгийца — сбросили на парашюте в районе Антверпена, но парашют зацепился за шасси самолета, и на огромной скорости бельгиец задохнулся и погиб.
***
Крах подрывной школы был болезненным уроком для Филби, и он на месяц впал в депрессию. Война в Европе набирала обороты, а практически единственное, что он в тот момент мог предложить в качестве противодействия этому факту, — начать выпивать не с полудня, а с раннего утра. Что, собственно, и начал практиковать Гай Берджес. Тем более что отсутствие какой-либо деятельности никак не препятствовало еженедельному поступлению не облагаемой налогами зарплаты.
Тем временем участились слухи, что Германия и Британия, каждая со своей стороны, ищут сепаратного мира, чтобы затем совместно ударить по СССР. Причем со стороны Германии это были не только представители Верхмахта и НСДАП, но и участники антивоенного движения.
Финалом этой возни стал ночной перелет секретаря и заместителя Гитлера по партии Рудольфа Гесса из Германии в Англию, где он надеялся заручиться словами поддержки непосредственно Уинстона Черчилля. Черчилль в момент сообщения о приземлении Гесса в Шотландии смотрел комедию братьев Маркс и попросил не мешать его удовольствию от кино медийными утками.
Однако вскоре стало понятно, что это не утка. И Гесс действительно прилетел, самостоятельно пилотируя новый Messerschmitt. Впрочем, и без братьев Маркс Черчилль отказал ему в аудиенции, посадив под замок. Это было 10 мая 1941 года. День был выбран Гессом после консультации с астрологом и гадания на рунах.
Рудольф Гесс провел войну на вилле, которую британское правительство специально выделило для этой цели. В его распоряжении был собственный винный погреб и садик для прогулок, на Рождество его кормили гусятиной, а комендант играл ему на рояле Генделя. После Нюренбергского процесса Гесс был переведен в берлинскую тюрьму Шпандау, где провел остаток своей жизни, покончив с собой в 1987-м, повесившись на электрическом кабеле. Ему было 93 года.
Чуть больше чем через месяц после его эпического перелета в Шотландию Германия напала на СССР. И Черчилль из врага стал союзником Сталина.
А перед Филби наконец открылось настоящее поле деятельности.
Конец седьмой части. Продолжение следует.
Фото на обложке: Роторы шифровальной машины "Энигма". Wikimedia
