Загрузка ...
Рори Пек был известным военным оператором-фрилансером, который поставлял эксклюзивные кадры Би-би-си, ARD и другим мировым СМИ из самых опасных уголков планеты. Кроме того, он был одним из основателей лондонского объединения военных журналистов Frontline Television News – наряду с Воном Смитом, Питером Джувеналом и Николасом Делла Каса.
Рори Пек родился в США в семье выходцев из Северной Ирландии. Он начал свою карьеру в армии, в британской военной академии Сандхерст, но оставил службу. В середине 80-х он отправился на войну в Афганистан в качестве фотографа и прямо на месте начал осваивать мастерство работы видеооператора.
Сделанные им в эти годы видеозаписи транслировали крупнейшие телеканалы планеты. Он жил в пакистанском Пешаваре, но изъездил весь Афганистан вместе с моджахедами, со стороны которых освещал войну. Снегирев в своей книге рассказывает, что афгано-пакистанскую границу он пересекал тридцать раз.
Вернувшись в Великобританию в 1989 году, он отправился в Румынию, где с риском для жизни снимал сцены восстания против местного диктатора Николае Чаушеску. Следующей его войной стала война в Заливе – через Амман он добрался до Багдада и снимал последствия бомбардировок, в том числе разрушенные жилые дома.
Там, в Ираке, Рори Пек познакомился со своим другом, военным журналистом Владимиром Снегиревым. Разговорившись, они выяснили, что оба были на афганской войне, хотя и освещали ее с разных сторон: Снегирев жил и работал в Кабуле по приглашению правительства Афганистана, поддерживаемого советскими войсками, а Пек освещал ее со стороны моджахедов. Оказалось, что в 80-х они оба нередко бывали в одних и тех же местах боевых действий и чуть ли не видели друг друга в объективы камер.
Российский журналист вспоминал, что Пек был настроен решительно против просоветского правительства Афганистана, презирал коммунистов и категорически утверждал, что весь афганский народ ненавидит «шурави» (так там называли русских). Дело доходило чуть ли не до драки между журналистами. Однако, когда они оказывались в сложных ситуациях, он проявлял благородство и журналистскую солидарность.
В августе 1991 года Рори Пек оказался в Москве, где снимал сцены августовского путча. Тогда он прорвался сквозь оцепление и смог попасть в Белый дом, чтобы взять интервью у Александра Руцкого, который потрясал боевым оружием прямо перед его камерой.
Уже тогда, в горячие августовские дни 1991 года, они со Снегиревым строили планы своей новой командировки в Афганистан. Но в этот раз это должна была быть не поездка на фронт (советские войска были выведены еще в 1989 году), а вглубь страны – на поиски советских военнопленных, брошенных Москвой. Для этого им пришлось встречаться с полевым командиром Ахмадом Шах Масудом – и им удалось вывезти нескольких бывших солдат в Россию. Правда, как пишет Снегирев, они тогда поняли, что многие бывшие советские солдаты на родину возвращаться совершенно не хотели, так как были перебежчиками: «Переходили они к врагу не потому, что осознали преступный характер войны, а потому, что не в силах были терпеть порядки, царившие в «ограниченном контингенте».
А однажды они в ходе этой поездки оказались в лапах одного афганского полевого командира. И тот, когда узнал, что Снегирев русский, рассвирепел и чуть было не велел своим бойцам его расстрелять. Но тут вступился Рори Пек: «И меня тогда тоже расстреливайте», – сказал он. И встал рядом со Снегиревым. Вслед за ним так же поступил и журналист Питер Джувенал, который тоже был в составе их группы.
Что случилось дальше – рассказывает Снегирев:
«В глазах у «духа» мелькнуло удивление, кажется, он не ожидал такой солидарности. Британия всю войну поддерживала моджахедов против советской армии. А тут такое…
Нас вывели наружу.
Сказать, что тогда было страшно, я не могу. Страшно бывает, когда все заканчивается и ты возвращаешься домой. Накрывает тебя потом.
Амирхан вышел тоже. Поднял свою холеную руку и поочередно показал пальцем сначала на меня, потом на Рори и Питера.
— Да, мы должны убить вас! Тебя, тебя и тебя…
Стоим, ждем. Чем все кончится?
— Вы все неверные, вы поганите своим присутствием нашу землю…
Стоим. Рори губу закусил. Питер, как обычно, держался невозмутимо, словно это не его сейчас расстреляют.
— …но законы афганского гостеприимства не позволяют нам сделать это. А потому немедленно убирайтесь!
На деревянных ногах мы отходим от стены. Садимся в «уазик». Почему, черт подери, шофер так возится, заводя мотор? Почему так медленно едет машина? Оглядываться нельзя.
Еще долго мы спинами ощущаем холодок стволов их автоматов».
В Россию они вернулись в конце 1991 года. Пек жил там какое-то время вместе со своей семьей, снимая фильмы на местные темы: новости из бывшего СССР тогда пользовались огромным спросом во всем мире.
Его жизнь трагически оборвалась 3 октября 1993 года, когда он вышел снимать события у телецентра «Останкино». Около 8 часов вечера он прямо во время съемки получил смертельное ранение в шею.
Последней фотографией Рори Пека стал этот страшный кадр, где он лежит мертвый, а рядом с ним – его камера.
В те кровавые дни был также тяжело ранен другой иностранный журналист – московский корреспондент The New York Times Пол Отто – и убит американский юрист Терри Данкен, пытавшийся вытащить его из мясорубки.
Всего по официальным данным в ходе штурма телецентра и обстрела Дома Советов погибли 46 человек, по неофициальным – намного больше.
