Загрузка ...Ширдак — так называется киргизское искусство шитья войлочных ковров. Основы ремесла передаются из поколения в поколение. В абстрактный со стороны узор мастерицы вплетают особый смысл – пожелание получателю ковра. Раньше мать-киргизка обязана была сшить ширдак каждому из своих сыновей, а дочери ковер передавался по наследству и включался в приданое. Однако сейчас традиция ушла в прошлое, и искусство стало вымирать. Традицию некому продолжить. Самым молодым мастерам уже давно за 40, и им некому передать свое знание — молодое поколение не интересуется ручным трудом. Ремесло требует полной отдачи, но государство не поддерживает семьи, чей быт десятилетиями строится вокруг одного дела. К тому же, ковер из овечьей шерсти стоит дорого, а рынок уже давно заполонили доступные синтетические аналоги.
В 2012 году ЮНЕСКО включило ширдак в разряд охраняемого нематериального наследия, нуждающегося в срочной защите. С тех пор государство Киргизии не сделало ничего, чтобы защитить исчезающее ремесло. Вместо него это сделал бизнес.
Мы поговорили с Мариной Бегман. Она работает в Лондоне дизайнером интерьеров, а попутно сотрудничает с компанией Nakta — производителем ширдака.
Начнем с самого главного. Как делается ширдак?
В процесс вовлекаются всей семьей. Весной мужчины состригают шерсть, летом женщины семьи ее моют, сушат, красят и закатывают в полотна. Из полотна делается два слоя войлока разных цветов. Зимой, когда у семьи больше времени после осенней уборки урожая, женщины собираются вместе и шьют ковер. На полотне ножом вырезается один и тот же узор, потом полосы в слоях меняют местами, и элементы сшиваются. Все элементы узора обшивают по краям шерстяной лентой, чтобы не стирался. Каждая деталь, начиная от войлока и заканчивая последним стежком — все делается вручную.
Когда ты стала частью этого бизнеса?
Полтора года назад. Нас с Алией, основательницей Nakta, познакомил общий друг. Она с такой энергией и энтузиазмом рассказывала про свою компанию, что через полчаса после знакомства мы решили сделать совместную коллекцию.
С чего все начиналось?
Началось все лет пять назад. Алия училась в Америке и каждое лето возвращалась на родину, в Киргизию. Она очень любила свою культуру и каждый раз привозила с собой американских друзей. За все время с ней съездило человек 50. Мы уже шутили, что киргизское правительство должно выдать ей премию за вклад в экономику.
Она возила друзей по деревням, где они своими глазами видели эти юрты, овец, как ткут кафтаны и ковры. И одна американская подруга предложила ей открыть бизнес — продавать ширдаки за границу. Они сами вдвоем ездили по деревням, заказывали местным мастерам работы и смотрели, где качество лучше. Материал-то один, а выделка разная.
Что сейчас?
С самыми умелыми мастерицами мы заключили договора, теперь на нас работает 35 мастеров. Тогда уже занялись наработкой клиентуры. Алия изначально рассматривала только западные рынки. Это я уже ее убедила, что рынки России и Казахстана будут более отзывчивыми. Западу нравятся цветастые, традиционные ковры, на постсоветском пространстве, наоборот, популярны натуральные оттенки — шоколад, орех, ваниль.
Сколько времени нужно, чтобы сделать один ковер?
Обычно от двух до четырех месяцев, в зависимости сколько людей вовлекаются в процесс. На средний ковер уходит шерсть пяти баранов.
Сколько стоит ширдак?
В Казахстане мы их продаем по £250 за квадратный метр. Мы еще не проработали ценовую политику для Европы, поэтому там цены варьируются от £150 до £250. Целый ковер обойдется примерно в полторы тысячи фунтов.
А на каких условиях работают сами женщины?
Зарплата зависит от количества проделанной работы. В среднем одна мастерица за год делает 10 ковров, за это она получает до $300 в месяц. Это больше средней зарплаты в Бишкеке, не говоря уже о деревнях.
Кроме того, недавно мы получили грант ЮСАИД (грант от Агентства США по международному развитию, помогает странам третьего мира. На территории РФ его деятельность прекращена — ZIMA). С их помощью мы подготовили и открыли бесплатные курсы по ширдаку. Только за это лето обучили 120 мастериц, будем надеяться, что к следующему году они к нам присоединятся.
У вас в семье кто-нибудь занимался чем-то подобным?
Нет, никто. Я городской человек, у меня другие интересы. Хотя я знаю финансовых и маркетинговых директоров, которые ушли со своих постов, уехали в деревню и сейчас вяжут. Один вот магазин пряжи открыл. Есть что-то такое в ручном труде, созидательное.
Ты сама была в деревнях?
Да, и не раз ездила. Знаешь, смешанные ощущения возникают, когда видишь, как там люди живут. Не хочется так говорить, но это правда: большая часть этих людей если не перешагнула за черту бедности, то балансирует на грани (по данным Национального статистического комитета Киргизии на 2017 год за чертой бедности живет 1,6 млн человек. Это четверть населения страны — прим. ZIMA). Многие до сих пор летом в юртах живут. У наших мастериц зачастую нет других источников доходов, и благодаря Nakta они достойно зарабатывают, и часто содержат всю семью, дают детям лучшее образование. А с другой стороны, у них такая энергетика чистая. Лица у всех добрые, светлые, все улыбаются. И ты знаешь, что мастерицы вкладывают в работу душу, частичку своей энергетики.
Знаешь, Казахстан недавно принимал чемпионат мира по фристайлу в дисциплине могул и мы решили сделать для участников небольшие сувенирные ковры. Хорошие ковры получились, симпатичные. Звоним мастерам, говорим, пришлите нам фотографии самого процесса, подарим спортсменам на память. А они нам отвечают: подождите, сначала телефон с камерой найдем. Так и искали всей деревней телефон с камерой. Потом еще в соседнюю деревню ездили, за интернетом.
Почему ты этим занимаешься?
Приятно, когда твои идеи воплощаются в реальность. Когда я пришла, линейка ковров была более классическая — яркая, цветастая. Я придумала перейти на более лаконичные и сдержанные оттенки.
Кроме того, я понимаю, что люди этим живут. Для многих жителей деревень это единственный способ заработать. И, когда ты понимаешь, что можешь обеспечить их работой и деньгами, поднять из этой нищеты, ты получаешь дополнительную мотивацию.
А как к этому относятся зарубежные клиенты?
Положительно. Я рассказываю им о том, как делается каждый ковер. Что за каждым ковром стоит несколько месяцев ручного труда. Зачем вкладываться, например, в налаженный итальянский бизнес, когда можно помочь малому бизнесу не самой богатой страны, который только встает на ноги? Тем более, что они поддерживают не абстрактный бизнес, а целые киргизские семьи.
Что касается клиентов из России и Казахстана — время сейчас такое, что люди возвращаются к истокам, традициям. Раньше нас тянуло на все заграничное, на свою культуру внимания не обращали. В каждой советской квартире висела чешская люстра и покрывалась пылью, и дела до нее никому не было. А сейчас люди по антикварным лавкам бегают, пытаются их найти.
Заказать ковер и внести свой вклад в благосостояние семей Киргизии можно на сайте компании Nakta.
Фотографии предоставила героиня интервью