Загрузка ...
«Гораздо важнее говорить о том, что происходит здесь и сейчас»
Идея провести выставку в Англии появилась еще в прошлом году – тогда же я начал ее обсуждение с Pushkin House. В начале этого года в шведском городе Уппсала я представлял один из своих масштабных проектов под названием Promzona – буквально за пару недель до начала войны в Украине. Еще один новый проект, посвященный текущим событиям, The Field of Experiments, я сделал и показал в Швеции весной и летом этого года. Некоторые образы из этого проекта я как раз и использовал для новой выставки в Лондоне.
То, что происходит с Россией сегодня, уходит корнями в советское прошлое.
Изначально выставка задумывалась как логическое продолжение моей серии «Звенящий след», посвященной советскому атомному проекту на Южном Урале. Новая выставка должна была быть о Холодной войне: о некоторых не самых известных ее эпизодах, о событиях, которые обычно не описываются в учебниках истории. Я полностью продумал концепцию, включая название: Cold and Hot. Однако, после того, когда началась война, – уже не Холодная, а самая настоящая – я понял, что гораздо более важно говорить и размышлять о том, что происходит здесь и сейчас. Так, Acting Out стала своего рода моей рефлексией о событиях настоящего времени.
Некоторые идеи я все же перенес из первоначально задуманной выставки в Acting Out, ведь то, что происходит с Россией сегодня, уходит корнями в советское прошлое. Например, одна из задуманных для выставки о Холодной войне картин посвящена коллапсу СССР. Работа должна была стать последней в придуманной экспозиции.
В результате финансового кризиса и нескольких денежных реформ в начале 1990-х образовалось огромное количество обесцененных денежных купюр. Оказалось, что деньги плохо горят, а при сгорании выделяют много вредных веществ. Перепробовав разные способы утилизации, в итоге тонны ненужных советских банкнот сбросили в пустые ракетные шахты. Именно такая ракетная шахта, заполненная деньгами, на моей выставке стала образом окончания Холодной войны и краха страны в целом. И одновременно это образ ресентимента, обиды, которая стала движущей силой новой войны.
«Показать реальность через взгляд маленького человека»
Я не стремлюсь поразить зрителя масштабом изображенного. Моя задача – не реконструировать самые яркие события, к чему сейчас часто прибегает официальный отечественный кинематограф. Я же, напротив, стараюсь показать реальность через взгляд маленького человека, который лично застал эти эпизоды истории. Благодаря огромному количеству архивных документов, которые были рассекречены в конце 1980-ых – начале 2000-ых годов, исследовать многие события прошлых лет стало гораздо проще. Работая с такими документами, я сумел сделать проект «Звенящий след». К тому же, я всегда стараюсь искать очевидцев – тех, кто помнит эту эпоху не понаслышке.
Такие свидетельства стали основой для моего масштабного проекта Promzona, который я посвятил моей семье: несколько поколений моих предков работали на химических заводах в городе Дзержинске Нижегородской области. Мне было интересно посмотреть на события советского индустриального прошлого с некоторой дистанции — с точки зрения меня, человека XXI века, и одновременно изнутри — глазами моих папы, дедушки, бабушки.
«Всегда готов!»
XX век преподал человечеству очень много уроков, которые, к сожалению, остались невыученными до сих пор. Во многом в сегодняшних событиях мы наблюдаем как раз отголоски и последствия советского прошлого. Я рассуждаю об этом в том числе и как человек, родившийся в СССР.
Сейчас мы видим, как обида за развал СССР и страстное желание возродить былую мощь стали государственной идеологией. Из советского прошлого сохранилось отношение к человеку как к расходному материалу; вместе с ним же в настоящее перекочевало требование быть готовым принести себя в жертву. Пионерский лозунг «Всегда готов!» во многом олицетворяет внутреннюю политику России сегодня. В последние 20 лет было сделано все, чтобы вытравить всякое инакомыслие. И приходится признать, что российскому режиму это удалось. Разумеется, война — самый удобный повод для того, чтобы поделить мир на «своих» и «врагов», чтобы объявить свои геополитические игры «священной войной против Запада», а свои преступные действия «интересами Родины», за которые каждый должен быть готов умереть.
Обида за развал СССР и страстное желание возродить былую мощь стали государственной идеологией.
Именно поэтому проект в «Пушкинском Доме» посвящен скорее не самой войне в Украине, а тем причинам, которые сделали эту войну возможной. Название моей выставки переводится как «отыгрывание» – это термин из психотерапии, обозначающий переход из состояния пассивной обиды к немотивированной агрессии и попытке изменить ход событий. Как раз это Россия и пытается сейчас сделать: отыграть прошлое, — что, безусловно, невозможно. Идеализация советского прошлого стала важной частью современной российской пропаганды и массовой культуры.
Один из залов Acting Out посвящен ностальгии по советскому прошлому: там звучит мелодия из фильма «Гостья из будущего», а одна из картин изображает панель управления машиной времени из этого же фильма. Эта панель оказалась неожиданно похожей на интерфейс ядерного чемоданчика, с которого я начинаю выставку. Угрожая этим чемоданчиком, Россия стремится воссоздать свое мифологизированное прошлое, называя его будущим.
В моих работах я размышляю в том числе о судьбе том «поколении безысходности», родившемся в позднесоветский период и после развала СССР. Многие из них критически оценивали происходивший в России в последние годы консервативный поворот и хотели демократических перемен. Это люди, как правило с хорошим образованием, которые не смотрят телевизор и не приемлют официальную пропаганду. Они хотели жить и работать в своей стране, менять ее к лучшему, поэтому – выходили на митинги, выражая свой протест доступными способами.
Только в нынешней России физически нет возможности что-либо поменять. Сегодня многим представителям этого поколения пришлось уехать – кому-то после начала военных действий, кому-то – после объявления мобилизации.
«Художнику сегодня неизбежно приходится выбирать»
Сегодня невозможно говорить о «чистом искусстве», которое «вне политики». Искусство, называющее себя «нейтральным», тем самым заявляет о своей лояльности, согласии и готовности поддерживать существующий порядок вещей, создавать иллюзию благополучия.
Другими словами, сегодня художнику неизбежно приходится выбирать.
